Кровавое воскресенье 9 или 22 января. «Кровавое» воскресенье: зачем Николай II приказал расстрелять людей. Пролетарская солидарность или хитроумный заговор

«Кровавое воскресенье» - начало Первой русской революции

В начале XX в. в Российской империи ясно обозначились симптомы назревания революционного кризиса. Недовольство существующими порядками с каждым годом охватывало всё более широкие слои населения. Ситуацию усугублял экономический кризис, приводивший к массовому закрытию предприятий и увольнению рабочих, которые вливались в ряды бастующих. В Петрограде в начале января 1905 г. забастовка охватила около 150 тыс. человек, став, фактически, всеобщей. В этих условиях любое неверное действие со стороны властей могло привести к взрыву.

И 9 (22) января 1905 г. взрыв случился. В этот день войска и полиция столицы применили оружие для разгона мирного шествия рабочих, направлявшихся с петицией к царю.

Инициатором демонстрации явилась официально разрешённая организация - «Собрание русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга», действовавшая с начала 1904 г. под руководством священника Георгия Гапона. В связи с остановкой Путиловского завода «Собрание» приняло решение обратиться к царю с петицией, в которой говорилось: «Государь! Мы пришли к тебе искать правды и защиты... Нет больше сил, государь. Настал предел терпению…». Под влиянием эсеров и социал-демократов в текст обращения оказались включены просьбы, на удовлетворение которых рассчитывать было заведомо невозможно: созыв Учредительного собрания, отмена косвенных налогов, провозглашение политических свобод, отделение церкви от государства и другие.

Ранним воскресным утром 9 (22) января 1905 г. со всех районов Петербурга десятки тысяч людей, среди которых были старики, женщины и дети, с иконами и царскими портретами в руках двинулись к Зимнему дворцу. Несмотря на имевшуюся информацию о мирном характере шествия, правительство не считало возможным позволить демонстрантам приблизиться к царской резиденции и объявило город на военном положении, выставив на пути рабочих вооружённые части полиции и регулярной армии. Группы манифестантов были слишком многочисленны и, натолкнувшись на заградительные кордоны, не смогли сразу прервать движение. По напиравшим демонстрантам был открыт огонь, началась паника. В результате, по разным данным, в это воскресенье, получившее в народе название «кровавого», было убито, ранено и задавлено в толпе около 4,6 тыс. человек.

Один из высших начальников войсковых частей гвардии так комментировал сложившуюся ситуацию: «…Дворцовая площадь есть тактический ключ Петербурга. Если бы толпа ею завладела и оказалась вооружённой, то неизвестно, чем бы всё закончилось. А потому на совещании 8 (21) января под председательством Его Императорского Высочества [петербургского генерал-губернатора великого князя Владимира Александровича] и было решено оказать сопротивление силою, чтобы не допустить скопления народных масс на Дворцовой площади и посоветовать императору не оставаться 9 (22) января в Петербурге. Конечно, если бы мы могли быть уверены, что народ пойдёт на площадь безоружным, то наше решение было бы иное … но что сделано, того не изменишь».

Трагические события 9 (22) января 1905 г. в Петербурге поколебали веру народа в царя и стали началом Первой русской революции, охватившей в 1905-1907 гг. всю Россию.

Лит.: Доклад директора Департамента полиции Лопухина министру внутренних дел о событиях 9-го января // Красная летопись. 1922. № 1; Карелин А. Е. Девятое января и Гапон // Красная летопись. 1922. № 1; Листок о революционных днях в Петербурге 9 января 1905 г. СПб., 1905; Никольский Е. А. 9 января 1905 года // Никольский Е. А. Записки о прошлом. М., 2007; Петиция рабочих и жителей Петербурга для подачи Николаю II 9 января 1905 г. // Государство российское: власть и общество. М., 1996; То же [Электронный ресурс]. URL :

Власть одного человека над другим губит прежде всего властвующего.

Лев Толстой

Кровавое воскресенье – массовое шествие рабочих 9 января 1905 года к царю, чтобы вручить Грамоту с требованиями. Демонстрация была расстреляна, а ее зачинщик поп Гапон бежал из России. По официальным данным в этот день было убито 130 человек и несколько сотен ранено. О том, насколько эти цифры правдивые, и насколько события кровавого воскресенья оказались важными для России, я кратко расскажу в данном материале.

3 января 1905 года на Путиловском заводе начался мятеж. Это было следствием ухудшения социального положения рабочих в России, а причиной стало увольнение некоторых работников Путиловского завода. Началась стачка, которая всего за несколько дней охватила всю столицу, фактически парализовав ее работу. Мятеж получил массовость во многом благодаря «Собранию русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Организацией руководил священник Георгий Гапон. К 8 января, когда в мятеж было вовлечено боле 200 тысяч человек, было решено идти к царю, чтобы доставить ему «требования народа». Документ содержал следующие разделы и требования.

Только меры против гнета капитала над рублем могут быть назваными «рабочими», то есть теми, которые реально волновали восставших фабричных рабочих. Первые же 2 группы никак не связаны с позицией рабочих, и очевидно были внесены при давлении революционных организаций. Более того именно первые 2-е группы требований создали кровавое воскресенье, которое начиналось в виде борьбы за права рабочих, а заканчивалось в виде борьбы с самодержавием. Свобода прессы, свобода политических партий, немедленное окончание войны, отмена косвенных налогов, амнистия политзаключенных, отделение церкви от государства – как все это связано с требованиями рабочих и с их нуждами? Худо-бедно некоторые пункты можно связать с нуждами фабрикантов, но как, например, повседневная жизнь рабочих связана с отделением церкви от государства и амнистией всех политических заключенных? А ведь именно эти 2 пункта перевели митинг в разряд революции…

Ход событий

Хронология событий января 1905 года:

• 3 января – мятеж на Путиловском заводе в ответ на увольнение работников. Во главе мятежа – поп Гапон, председатель Собрания.
• 4-5 января – разрастание мятежа по другим заводам и фабрикам. Вовлечено более 150 тысяч человек. Остановлена работа практически всех заводов и фабрик.
• 6 января – существенных событий не было, поскольку отмечался праздник «Крещение».
• 7 января – мятежом охвачено 382 предприятия Петербурга, поэтому события можно было назвать всеобщими. В этот же день Гапон озвучивает идею массового шествия к царю, чтобы передать требования.
• 8 января – Гапон передает копию Обращения к царю министру юстиции – Н.В. Муравьеву. Правительство с утра стягивает армию в город и перекрывает центр, поскольку очевиден революционный характер требований.
• 9 января – массовое шестое колоннами к Зимнему дворцу. Расстрел демонстрации правительственными войсками.

Хронология кровавого воскресенья позволяет сделать парадоксальный вывод – события были провокацией, причем обоюдной. С одной стороны были полицейские органы России (хотели показать, что могут решить любую проблему и припугнуть народ), а с другой стороны революционные организации (им нужен был повод, чтобы стачка переросла в революцию, и можно было открыто выступать за свержение самодержавия). И эта провокация был успешной. Были выстрелы со стороны рабочих, были выстрелы со стороны армии. В результате началась стрельба. Официальные источники говорят о 130 погибших. В действительности жертв было намного больше. Пресса, например, писала (в дальнейшем эту цифру использовал Ленин) о 4600 погибших.

Гапон и его роль

После начала стачек большое влияние приобрел Гапон, который руководил Собранием русских фабрично-заводских рабочих. Тем не мене говорить, что Гапон был ключевой фигурой кровавого воскресенья нельзя. Сегодня широко распространяется идея, что священник был агентом царской охранки и провокатором. Об этом говорят многие видные историки, но еще ни один из них не привел ни единого факта в доказательство этой теории. Контакты между Гапоном и царской охранкой были в 1904 году и сам Гапон этого не скрывал. Более того об этом знали и люди, входившие в Собрание. Но нет ни одного факта, что на январь 1905 года Гапон был царским агентом. Хотя после революции этим вопросом активно занимались. Если уж большевики не нашли в архивах никаких документов, связывающих Гапона со спец службами, то таковых действительно нет. А значит эта теория несостоятельна.

Гапон выдвинул идею создания петиции к царю, организации шествия, и даже сам возглавил это шествие. Но он не управлял процессом. Если бы он действительно был идейным вдохновителем массового подъема рабочих, то в прошении к царю не было бы тех революционных пунктов.

После событий 9 января Гапон бежал за границу. Он вернулся в Россию в 1906 году. Позже был арестован эсерами и казнен на сотрудничество с царской полицией. Случилось это 26 марта 1906 года.

Действия властей

Действующие лица:

• Лопухин – директор департамента полиции.
• Муравьев – министр юстиции.
• Святополк-Мирский – министр внутренних дел. В результате сменен на Трепова.
• Фуллон – градоначальник Петербурга. В результате сменен на Дедюлина.
• Мешетич, Фуллон- генералы царской армии

Что касается стрельбы, то она была неизбежным следствием вызова войск. Ведь не для парада же их вызывали?

До конца дня 7 января власти не рассматривали народный мятеж в качестве реальной угрозы. Вообще не предпринималось никаких шагов для наведения порядка. Но 7 января стало понятно, с какой угрозой столкнулась Россия. Утром обсуждается вопрос введения в Санкт-Петербурге военного положения. Вечером проходит собрание всех действующих лиц и принимается решение о вводе войск в город, но не вводится военное положение. На этом же заседании поднимается вопрос об аресте Гапона, но от этой идеи отказались, не желая еще больше провоцировать народ. В дальнейшем Витте писал: «а заседании было решено, чтобы рабочих манифестантов не допускать далее известных пределов, находящихся на Дворцовой площади».

К 6 часам утра 8 января в город было введен 26,5 пехотных рот (порядка 2,5 тысяч человек), которые начали располагаться с целью «не допустить». К вечеру был утвержден план расположения войск вокруг Дворцовой площади, но конкретного плана действий не было! Была только рекомендация – не допускать людей. Поэтому фактически все отводилось на откуп армейским генералам. Они и решили…

Стихийный характер шествия

Большинство учебников истории говорит, что восстание рабочих в Петрограде было стихийным: рабочие устали от произвола и увольнение 100 человек с Путиловского завода стало последней каплей, которая вынудила рабочих на активные действия. Говорится о том, что рабочих возглавил только священник Георгий Гапон, но никакой организации в этом движении не было. Единственное чего хотели простые люди – донести до царя тяжесть своего положения. Тут есть 2 момента, которые опровергают эту гипотезу:

1. В требованиях рабочих больше 50% пунктов составляют требования политические, экономические и религиозные. Это никак не связано с повседневными нуждами фабрикантов, и указывает, что за ними были люди, которые использовали недовольство людей для разжигания революции.
2. Мятеж, который перерос в «кровавое воскресенье» случился за 5 дней. Была парализована работа всех фабрик Петербурга. В движении приняло участие более 200 тысяч человек. Разве может такое произойти стихийно и само собой?

3 января 1905 года вспыхивает восстание на Путиловском заводе. В него вовлечено порядка 10 тысяч человек. 4 января бастовало уже 15 тысяч человек, а 8 января – порядка 180 тысяч человек. Очевидно, что для остановки всей промышленности столицы и начала бунта 180 тысяч человек нужна была организация. Иначе за такой короткий сроки ничего бы не получилось.

Роль Николая 2

Николай 2 очень противоречивая фигура в русской истории. С одной стороны сегодня его оправдывают все (даже канонизировали), но с другой стороны распад Российской Империи, кровавое воскресенье, 2 революции – это прямое следствие его политики. Во все важные для России исторические моменты Никола 2 самоустранялся! Так было и с кровавым воскресеньем. 8 января1908 года уже все понимали, что в стране в столице происходят серьезные события: в стачках принимают участия более 200 тысяч человек, промышленность города остановлена, начали активничать революционные организации, принимается решение ввести армию в город и даже рассматривается вопрос о введении в Петрограде военного положения. И в такой сложной ситуации царя 9 января 1905 года в столице не было! Историки сегодня объясняют это 2-мя причинами:

1. Опасались покушения на императора. Допустим, но что мешало царю, который отвечает за страну, находиться в столице под усиленной охраной и руководить процессом, принимая решения? Если боялись покушения, то можно было не выходить к людям, но император просто обязан в такие моменты руководить страной и принимать ответственные решения. Равносильно, если бы при обороне Москвы в 1941 году Сталин уехал и даже не интересовался, что там происходит. Такое даже допустить невозможно! Николай 2 именно так и сделал, и его при этом еще пытаются оправдать современные либералы.
2. Николай 2 заботился о своей семье и устранился, чтобы защитить семью. Аргумент явно высосан из пальца, но допустим. Возникает 1 вопрос – к чему все это привело? Во время февральской революции Николай 2 точно также, как и при кровавом воскресенье, устранился от принятия решений – в итоге потерял страну, и именно из-за этого его семью расстреляли. В любом случае – царь ответственен не только за семью, но и за страну (вернее, прежде всего за страну).

События кровавого воскресенья 9 января 1905 года они наиболее четко выделяют причины, по которым распалась Российская Империя – царю было глубоко наплевать на происходящее. 8 января все знали, что будет шествие к Зимнему дворцу, все знали, что оно будет многочисленным. Готовясь к этому, вводится армия, издаются (хотя и незаметные для масс) указы, запрещающие шествия. В такой важный для страны момент, когда все понимают, что готовится серьезное событие – царя нет в столице! Можно себе такое представить, например, при Иване Грозном, Петре 1, Александре 3? Нет, конечно. Вот и вся разница. Николай 2 был «местным» человеком, который думал только о себе и семье, а не о стране, ответственность за которую он нес перед Богом.

Кто отдал приказ стрелять

Вопрос о том, кто отдал приказ стрелять во время кровавого воскресенья один из самых сложных. Достоверно и точно можно сказать только одно – Николай 2 такого приказа не отдавал, потому что никак не руководил этими событиями (о причинах говорили выше). Версия о том, что стрельба была нужна правительству также не выдерживает проверки фактами. Достаточно сказать, что 9 января со своих постов были снят Святополк-Мирский и Фуллон. Если предположить, что кровавое воскресенье было провокацией правительства, то отставки главных героев, которые знают правду, нелогичны.

Речь скорее может идти о том, что власть не ожидала такого (в том числе и провокаций), но она должна была это ожидать, особенно когда в Петербург были введены регулярные войска. Дальше армейские генералы просто действовали в соответствии с приказом «не допускать». Они и не допускали продвижения людей.

Значение и исторические последствия

События кровавого воскресенья 9 января и расстрел мирной демонстрации рабочих стали страшным ударом по позициям самодержавия в России. Если до 1905 года никто вслух не произносил, что России царь не нужен, а говорили максимум о созыве Учредительного собрания, как средства влияния на политику царя, то после 9 января уже открыто начались провозглашаться лозунги «Долой самодержавие!». Уже 9 и 10 января начали образовываться стихийные митинги, где главным объектом критики был Николай 2.

Второе важно последствие расстрела демонстрации – начало революции. Несмотря на стачки в Петербурге это был всего 1 город, но когда армия расстреляла рабочих – вся страна взбунтовалась и выступила против царя. И именно революция 1905-1907 годов создала тот базис, на котором строились события 1917 года. И все это из-за того, что Николай 2 в критические моменты страной не управлял.

Источники и литература:

• История России под редакцией А.Н. Сахорова
• История России, Островский, Уткин.
• Начало первой русской революции. Документы и материалы. Москва, 1955.
• Красная летопись 1922-1928.

Историк и публицист телеканала "Царьград" Пётр Мультатули анализирует расстрел демонстрации 9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге

9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге произошли события, которые вошли в историю под названием "Кровавое воскресенье". Этот термин придумал английский журналист Эмиль Джозеф Диллон, в 1905 г. работавший постоянным корреспондентом в Daily Telegraph. Как часто бывает, мы, увы, продолжаем пользоваться терминологией врага. Кстати, этот Диллон был "большим другом" С. Ю. Витте, которого он сопровождал в Портсмут во время переговоров о мире с Японией.

"Николай Второй: правда и мифы" №15. Мнимое слабоволие Государя Николая II

"Кровавое воскресенье", наряду с Ходынкой и Ленским расстрелом, традиционно ставится в вину Императору Николаю II. Хотя к сегодняшнему дню вышли уже десятки исторических исследований и научных статей, полностью опровергающие россказни большевиков о "запланированной расправе коварного царя над несчастными рабочими", этот лживый миф по-прежнему продолжает жить в умах и представлениях многих людей. Циничная и подлая провокация эсеров, их заграничных и отечественных покровителей, стремившихся ниспровергнуть Самодержавный строй, и сегодня служит делу разрушения нашего Отечества. Точно так же, как революция 1905 г. стала первым "оранжевым" методом свержения власти, так и 9 января стало первым в истории "майданом". Невозможность "мирного" свержения Николая II путём навязывания ему всякого рода "конституционных" проектов привела врагов строя к неизбежности революции, начать которую решено было с провокации. Цель её была двоякой: с одной стороны, она должна была послужить сигналом для начала мятежей по всей стране, а с другой — нанести сокрушительный удар по мистическому восприятию Царя в народе.

Объективный анализ событий как самого 9 января, так и предшествующих ему приводит к выводу, что, помимо революционных группировок и их заграничных спонсоров, в подобном сценарии были заинтересованы и влиятельные силы петербургских верхов. Прежде всего это касается С. Ю. Витте и П. Д. Святополка-Мирского. Первый мог рассматривать эти события как прямой путь к окончательному приходу к власти, второй — как свою реабилитацию в глазах земской и либеральной оппозиции после провала "весны". К началу 1905 г. Мирский полностью утратил свою самостоятельную роль и попал в полное подчинение к Витте. Один из видных деятелей политического сыска Российской империи С. В. Зубатов указывал в 1906 г: "Трепов, князь Святополк-Мирский, граф Витте явились первоисточниками переживаемого движения".

С.Ю. Витте. Фото: www.globallookpress.com

Когда Император Николай II после происшествия 6 января 1905 г. отправился в Царское Село, подготовка к провокации уже давно шла. Главной движущей легальной силой этой провокации должно было стать "Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга", во главе которого стоял иерей Г. А. Гапон. Он пользовался неизменной поддержкой митрополита Антония (Вадковского).

С. Ю. Витте стоял у истоков создания гапоновской организации, выделив на ее нужды внушительную сумму. Официально целью "Собрания" было отвлечение рабочих от революционной деятельности, улучшение их быта, чтение религиозной литературы, борьба с пьянством. Однако, как позже признавался сам Гапон: "Я с самого начала, с первой минуты водил их всех за нос. Иначе ничего нельзя было бы сделать!.. На этом был весь мой план построен!.." В марте 1904 г. Гапон сосредоточил всю власть в "Собрании" в руках так называемой тайной пятерки, в состав которой вошли наиболее ему преданные рабочие, в основном социал-демократы. Тогда же Гапоном была выдвинута идея петиции к Царю, передать которую надлежало посредством огромного шествия рабочих Петербурга к Зимнему дворцу. Её написание "совпало" с появлением на Путиловском заводе в качестве "советника" Гапона П. М. Рутенберга, члена эсеровского ЦК и близкого товарища главы Боевой организации эсеров Б. В. Савинкова. К слову сказать, в апреле 1906 г. Рутенберг организует убийство Г. А. Гапона. И. И. Колышко уверял, что через чиновника для особых поручений Департамента полиции И. Ф. Манасевича-Мануйлова с Гапоном установил тесные контакты Витте.

Изначально существовало две петиции: одна, написанная Гапоном, была выдержана в "верноподданническом" стиле, вторая, написанная группой Рутенберга, — в революционном. Начавшись как православно-монархическое, шествие должно было закончиться столкновением с властью, в ходе которого со стороны рабочих были бы неминуемы жертвы. Результатом всего этого должно было стать всеобщее восстание, вождем которого был бы Гапон, а главной движущей силой — партия эсеров.

2 января 1905 г. на Путиловском заводе гапонавцами была искусственно создана конфликтная ситуация якобы с незаслуженно уволенными четырьмя рабочими (на самом деле уволен был лишь один — за прогулы и пьянство). Рабочие потребовали вернуть уволенных и начали забастовку. Никаких политических или социальных требований рабочими не выдвигалось. Однако 3 января на Путиловский завод приехал Гапон и привез эти требования: восьмичасовой рабочий день, повышение платы чернорабочим и другие. В докладе Государю 5 января 1905 г. министр финансов В. Н. Коковцов назвал эти требования незаконными и невыполнимыми для заводчиков, тем более "для Путиловского завода, выполняющего экстренные и ответственные заказы для Маньчжурской армии".

Дальнейшие события развивались быстро и организовано: 3 января прекратили работу рабочие Путиловского завода, 4 января — Франко-Русского и Судостроительного. Главной силой забастовок было гапоновское "Собрание". 6 января Гапон призвал рабочих пойти с петицией к Царю, но скрыл от них её революционное содержание. Допрошенный в качестве свидетеля член "Собрания" кронштадтский мещанин В. А. Ямов показал, что только "к вечеру 8 числа в ней появились требования политического характера". Внесение в петицию политической составляющей произошло после совещания Гапона с представителями эсеров и социал-демократов. В окончательном виде текст петиции представлял собой политическую прокламацию самого радикального содержания: немедленный созыв Учредительного собрания, отделение Церкви от Государства, прекращение войны и т. д.

Столичная полиция вплоть до 7 января "руководилась взглядом министра внутренних дел о невмешательстве в эту забастовку ввиду ее мирного течения и отсутствия насильственных действий". Между тем Гапон продолжал скрывать от рабочих свои истинные намерения. Вечером 8 января он говорил эсерам:

Завтра идём, но не выставляйте ваших красных флагов, чтобы не придавать нашей демонстрации революционного характера. Когда я пойду в Зимний дворец, я возьму с собой два флага — один белый, другой красный. Если Государь примет депутацию, то я возвещу об этом белым флагом, а если не примет, то красным, и тогда вы можете выкинуть свои красные флаги и поступайте, как найдете нужным.

Накануне 9 января большевик С. И. Гусев в письме к Ленину сообщал: "События развиваются со страшной быстротой. Гапон революционизировал массу. Забастовка расширяется и, вероятно, станет общей. На воскресенье Гапон назначил шествие к Зимнему дворцу и подачу петиции с требованиями, вполне соответствующими программе-максимум (политической части). Гапон предполагает, что будет 300 000 человек и предполагает запастись оружием".

8 января Гапон составил письмо Николаю II, в котором говорилось, что «рабочие и жители г. Петербурга, веря в Тебя, бесповоротно решили явиться завтра в 2 часа пополудни к Зимнему дворцу, чтобы представить Тебе свои нужды и нужды всего русского народа». Гапон призывал Царя выйти к народу, предупреждая, что в противном случае «прольется неповинная кровь» и «порвется та нравственная связь, которая до сих пор еще существует между Тобой и Твоим народом».

Между тем власти продолжали пребывать в бездействии. 7 января Гапон явился к министру юстиции Н. В. Муравьёву, вручил ему "эсеровский" вариант петиции и заявил: "Немедля напишите Государю письмо, чтобы, не теряя времени, он явился к народу и говорил с ним. Мы гарантируем ему безопасность". Уже находясь в эмиграции, на вопрос П. И. Рачковского "верно ли, что 9 января был план застрелить Государя при выходе его к народу?" Гапон ответил: "Да, это верно. Было бы ужасно, если бы этот план осуществился. Я узнал о нём гораздо позднее. Это был не мой план, но Рутенберга. Господь его спас".

Вечером 7 января под председательством командира I-го Гвардейского корпуса, генерал-адъютанта, князя С. И. Васильчикова состоялось совещание "о совместном действии полиции и воинских частей". В Петербург спешно были введены батальоны пехотных и кавалерийских полков гвардии и армии. Однако войск и полиции было явно недостаточно для сдерживания толп таких масштабов. По подсчётам большевика В. Д. Бонч-Бруевича, в войсках Петербургского гарнизона, призванных в город, находились около 30 828 человек. В шествие же приняли участие около 300 тыс. рабочих!

Вечером 8 января власти чётко знали, что на следующий день в центре столицы предвидится огромное шествие народа. Знали они и о том, что руководящей силой этого шествия являются революционеры. Что сообщать Государю, как объяснить ему своё бездействие? Как остановить шествие многотысячной толпы? Никакого приказа стрелять в рабочих не было. В конце совещания Мирский заявил, что так как Государя в столице нет, то надо просто заблаговременно сообщить об этом рабочим, и все движение будет остановлено.

Как отмечал в те дни граф А. А. Бобринский: "Из всего внутреннего хаоса выплывает карельская, хитрая, вероломная и умная фигура Витте". В. Н. Коковцов утверждал:

Витте не мог не знать обо всех приготовлениях, так как кн. Святополк-Мирский советовался с ним буквально о каждом своем шаге. И. И. Колышко, хорошо знавший Витте, так определил его роль в событиях 9 января: "Быть может, шествие рабочих за справедливостью к Царю и не было задумано в «белом доме» на Каменноостровском. Но в том, что Витте о нем знал и в предстоявшей свалке умыл руки, сомнений нет".

Вечером 8 января Рутенберг изложил план действий: строить баррикады, громить оружейные магазины и пытаться прорваться к Зимнему дворцу. Были сформированы отряды эсеровских боевиков, которым было роздано оружие.

Один из близких соратников Гапона А. Е. Карелин открыто признавал:

Надо сказать, что ни у Гапона, ни у руководящей группы не было веры в то, что Царь примет рабочих и что даже их пустят до площади. Все хорошо знали, что рабочих расстреляют, а потому, может быть, мы брали на свою душу большой грех.

Поздно вечером 8 января в Царское Село прибыл министр внутренних дел князь Святополк-Мирский. В докладе Государю он всячески пытался представить ситуацию в Петербурге как не стоящую внимания. Вместо того, чтобы просить Царя о срочной санкции на решительные действия, Святополк-Мирский всячески успокаивал Николая II. После отъезда министра, Государь занёс в дневник:

Со вчерашнего дня в Петербурге забастовали все заводы и фабрики. Из окрестностей вызваны войска для усиления гарнизона. Рабочие до сих пор вели себя спокойно. Количество их определяется в 120 000 чел. Во главе рабочего союза какой-то священник-социалист Гапон. Мирский приезжал вечером для доклада о принятых мерах".

Как видим, в царском дневнике нет ни слова о готовящемся шествии, о петиции, её содержании, революционных боевиках, строящихся баррикадах, всего того, что знал и что обязан был доложить, но не доложил Святополк-Мирский. Если бы Государь знал о готовящемся шествии, он смог бы его предотвратить. Но, пребывая в заблуждении, Николай II был обречен стать главной мишенью для обвинений со стороны революционеров, общества и обманутого так же, как и он, простого народа.

П. Д. Святополк-Мирский. Фото: www.globallookpress.com

В результате 9 января 1905 г. в Петербурге произошли массовые столкновения рабочих и войсковых частей. Первыми жертвами 9 января стали не рабочие, а чины полиции и армии, по которым эсеровскими боевиками были произведены выстрелы из толпы. В ответ войска после предупредительных залпов, на которые толпа не обратила внимания, были вынуждены стрелять на поражение. Раненым всюду немедленно оказывалась медицинская помощь. Столкновения имели место возле Нарвских ворот, Невском проспекте, Каменном острове, Дворцовой площади. Командир Лейб-гвардии Финляндского полка генерал-майор П. М. Самгин докладывал, что в ходе разгона толпы на Васильевском острове и разбора там баррикад "войсками было задержано за вооруженное сопротивление 163 человека". По данным Департамента полиции, 9 января 1905 г. было убито 96 человек (в том числе 1 полицейский) и до 333 человек ранено, включая помощника пристава. Большевик В. И. Невский (Кривобоков), которого в симпатиях к монархии не заподозришь, писал, что убитых было не более 150-200 человек.

Однако с первого же дня после трагедии либерально-революционная, а затем и большевистская пропаганда лгали о "тысячах убитых". Ленин писал в газете "Вперед" 18 января 1905 г. о "4600 убитых и раненых" и утверждал, что "конечно, и эта цифра не может быть полной". Сталин возвел вымышленное ленинское число в догму, и советская историография вплоть до смерти "вождя всех народов" была вынуждена её повторять.

События 9 января 1905 г., конечно, были трагедией всероссийского масштаба. Их тайные покровители, организаторы и исполнители достигли своих целей, которые точно обозначила княгиня Святополк-Мирская:

Брешь пробита, и Государь, при всём нежелании изменить существующей строй, или если не он, то его заместитель должны будут это сделать.

Государь узнал полную информацию о произошедшем в Петербурге только поздно вечером 9 января от приехавшего с докладом того же Святополка-Мирского. Николай II был потрясен, о чем свидетельствует запись в дневнике:

Тяжелый день! В Петербурге произошли серьёзные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных районах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!

А. А. Мосолов вспоминал, что 10 января Петербург являл собой картину военного положения: магазины закрыты, электричество, почта, трамвай не действовали, все улицы в центре заняты войсками. В секретных сводках Департамента полиции сообщалось: "Озлобление во всех слоях общества страшное: им пользуются революционеры всех оттенков и склоняют народ вооружаться" . Полным ходом шли грабежи оружейных магазинов, избивали офицеров, на Васильевском острове продолжали строить баррикады. По городу шныряли провокаторы, сыпавшие проклятиями в адрес Царя. Поэт О. Э. Мандельштам писал: "Урок девятого января — цареубийство — настоящий урок трагедии: нельзя жить, если не будет убит Царь".

Николай II понимал, что его министры не только не справились со своей задачей, но и вводили его в заблуждение. Повсюду таилась измена и малодушие, почти в каждом нельзя было быть уверенным полностью. Императрица Александра Феодоровна писала в те дни своей сестре принцессе Виктории Баттенбергской:

Крест моего бедного Ники очень тяжёл, тем более, что у него нет никого, на кого он мог бы вполне положиться и кто мог бы быть для него реальной помощью. Он пережил много разочарований, но остаётся мужественным и полным веры в Божие милосердие. Он так старается, он работает с таким упорством, но велика нехватка людей, которых я называю "настоящими".

Императрица Александра Феодоровна. Фото: www.globallookpress.com

Это мнение Императрицы находит подтверждение у А. А. Мосолова, когда пишет: "Оскудение в России в эту эпоху государственно мыслящими и работоспособными людьми было прямо катастрофическим. Я помню раз, после одного из посещений императора Вильгельма, Государь рассказал, что Вильгельм ему рекомендовал при назначении всякого лица на высшую должность одновременно вписывать в секретный список лицо, могущее его заменить. При этом Государь выразился так: «Хорошо ему говорить об этом. Когда я после больших потуг нахожу лицо, более или менее подходящее на высокий пост, то уже второго никак не найду»".

Первым делом Царю надо было избавиться от нелояльных министров и их ставленников, максимально ослабив позиции главного противника — С. Ю. Витте. 11 января вышел Высочайший указ, которым учреждалась должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора. Ему подчинялись все местные гражданские управления, учебные заведения, жандармские и полицейские власти, казенные фабрики и заводы. Задачу генерал-губернатора Николай II так и обозначил: "Объединить действия по прекращению беспорядков в Петербурге". На должность генерал-губернатора Государь назначил Свиты генерал-майора Д. Ф. Трепова. С. С. Ольденбург характеризовал его как "человека твёрдого, глубоко преданного Государю, обладавшего бесстрашием и здравым смыслом, хотя и мало искушенного в политических вопросах".

11 января Государь принял генерала Д. Ф. Трепова в Царском Селе и долго обсуждал с ним меры по наведению порядка в Петербурге. Д. Ф. Трепов обратился к рабочим, заявив, что они стали 9 января "слепым орудием" в руках "злонамеренных лиц". Трепов заверил, что нужды рабочих "близки сердцу Государя Императора так же, как и нужды всех его верноподданных", что "министерство финансов готово приступить к разработке закона о дальнейшем сокращении рабочего времени и таких мер, которые бы дали рабочему люду законные способы объявлять и заявлять о своих нуждах".

Император Николай II. Фото: www.globallookpress.com

Вы обманули нас и сделали рабочих, верноподданных Царя бунтовщиками. Вы подвели нас под пули намеренно, вы знали, что это будет. Вы знали, что написано в петиции якобы от нашего имени изменником Гапоном и его бандой. А мы не знали, а если бы знали, то не только никуда бы не пошли, но разорвали бы вас в клочья вместе с Гапоном своими руками.

Действия Градоначальника возымели успех. 12 января сестра Ленина Е. И. Елизарова с сожалением писала в газету "Вперёд": "Сегодня настроение, видимо, падает, и город принимает свой обыкновенный вид. Конки пошли почти всюду, газ и электричество горят, многие магазины отбили уже доски, заколоченные окна". Николай II записал в дневнике 12 января: "День относительно прошёл спокойно, были попытки на нескольких фабриках стать на работу". К 18 января полностью возобновил работу Путиловский завод.

Между тем министр финансов В. Н. Коковцов в письме к Николаю II убеждал его: "Внести успокоение в столице и предупредить неизбежное распространение волнений и на другие местности Вашей Империи может только Державное Слово Вашего Императорского Величества». На этом докладе Государь поставил резолюцию: "Разделяю Ваши мысли".

С. Ю. Витте предлагал составить манифест, в котором выражалась бы скорбь в связи с трагедией 9 января, а также указывалось, что Государь не знал о предполагавшемся шествии народа и войска действовали не по его приказу. Но Николай II не хотел снимать с себя ответственности и отверг идею манифеста. Вместо этого Государь приказал собрать в Александровском дворце депутацию от рабочих. Отбор рабочих был возложен на генерала Д. Ф. Трепова. От каждого завода Петербургского района было назначено определенное количество уполномоченных в избирательное собрание, которое выбрало из своей среды 30 человек депутатов для представления Государю.

19 января Николай II принял в Александровском дворце делегацию столичных рабочих в количестве 34 человек. Сначала Царь обратился к рабочим с заранее подготовленной речью:

Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливым и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно. В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению быта их было сделано и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд. <…> Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь, принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь.

После речи Государь пригласил рабочих высказывать свои пожелания и просьбы. Ободренные приёмом, рабочие стали просить Царя, чтобы предприниматели поделились с ними частью прибыли. Николай II объяснил, что сделать этого не может так же, как и самим рабочим никто не может приказать брать меньшую плату. Далее зашёл разговор о сокращении рабочего дня. Государь спросил: "Что вы станете делать со свободным временем, если будете работать не более 8 часов? Я, Царь, работаю сам девять часов в день, и моя работа напряжённее, ибо вы работаете для себя только, а я работаю для вас всех. Если у вас будет свободное время, то будете заниматься политикой; но я этого не потерплю. Ваша единственная цель — ваша работа". В. Н. Коковцов вспоминал, что "Государь очень ласково поговорил почти с каждым из них, задавая им вопросы, откуда кто родом; чем занимался до поступления на завод и каково семейное положение каждого. Угостили всех делегатов чаем и сандвичами, и все разъехались по домам".

Император Николай II и Императрица Александра Феодоровна назначили из собственных средств 50 тыс. руб. для оказания помощи членам семей убитых и раненых 9 января рабочих. Эта сумма выплачивалась вплоть до Февральского переворота 1917 г. События 9 января настолько подействовали на Государя, что, по имеющимся сведениям, он в начале 1905 г. исповедовался у иеромонаха Гефсиманского скита Свято-Троицкой лавры старца Варнавы (Меркулова), который, по преданию, предсказал Государю мученический венец.

Сразу же после событий 9 января начались отставки тех, кто, по мнению Николая II, нес ответственность за кровавые события. Первым 14 января лишился своего поста министр юстиции Н. В. Муравьёв. 18 января с формулировкой "по расстроенному здоровью" был отправлен в отставку министр внутренних дел князь П. Д. Святополк-Мирский. Николай II ему дал ясно понять, что считает его виновным в том, что произошло, и не доверяет ему. Князь был выгнан со службы без традиционного благодарственного именного рескрипта, награждения орденом и нового назначения. 4 марта 1905 г. был оправлен в отставку ответственный за бездействие начальник полиции А. А. Лопухин.

Николай II все яснее осознавал, что многих государственных и общественных деятелей больше волнуют их политические амбиции, чем интересы государства. Тяжёлым моральным ударом стало для Государя то обстоятельство, что на дворянском собрании Московской губернии его консервативному крылу удалось не допустить резолюцию о необходимости Учредительного собрания всего 219 голосами против 147. Красная революция надвигалась на Россию.

По материалам книги П. В. Мультатули "Император Николай II. Трагедия непонятого Самодержца".

Имеется в виду полиция. — Примеч. авт.

Имеется в виду "программа-максимум" партии большевиков.

Особняк С. Ю. Витте на Каменоостровском проспекте Санкт-Петербурга. — Примеч. авт.

ГА РФ. Ф. 102 ДП ОО. 1905. Ч. 4. (1). Л. 168.

В 1905 - 1907 годах в России произошли события, которые впоследствии назвали первой русской революцией. Началом этих событий считается январь 1905 года, когда в политическую борьбу вступили рабочие одного из петербургских заводов.

Еще в 1904 году молодой священник Петербургской пересыльной тюрьмы Георгий Гапон при содействии полиции и городских властей создал в городе рабочую организацию "Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга". В первые месяцы рабочие просто устраивали общие вечера, часто с чаем, танцами, открыли кассу взаимопомощи. К концу 1904 года членами "Собрания" были уже около 9 тысяч человек. В декабре 1904 года один из мастеров Путиловского завода уволил четверых рабочих, которые были членами организации. "Собрание" немедленно выступило в поддержку товарищей, отправило делегацию к директору завода, и, несмотря на его попытки загладить конфликт, рабочие решили в знак протеста прекратить работу. 2 января 1905 года огромный Путиловский завод остановился. Бастующие выдвинули уже возросшие требования: установить 8-часовой рабочий день, повысить жалование. К забастовке постепенно подключились другие столичные заводы, и через несколько дней в Петербурге бастовало уже 150 тысяч рабочих.

Г.Гапон выступал на собраниях, призывая идти с мирным шествием к царю, который один может заступиться за рабочих. Он даже помог подготовить обращение к Николаю II, в котором были такие строчки: "Мы обнищали, нас угнетают, .. в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам… Нет больше сил, Государь… Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук. Взгляни без гнева …на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для Тебя, Государь!" В обращении перечислялись просьбы рабочих, в него впервые были включены требования политических свобод, организации Учредительного собрания, - это была практически революционная программа. На 9 января было назначено мирное шествие к Зимнему дворцу. Гапон уверял, что царь должен выйти к рабочим и принять от них обращение.

9 января на улицы Петербурга вышли около 140 тысяч рабочих. Колонны во главе с Г. Гапоном направились к Зимнему дворцу. Рабочие пришли с семьями, детьми, празднично одетые, они несли портреты царя, иконы, кресты, пели молитвы. По всему городу шествие встречало вооруженных солдат, но никто не хотел верить, что они могут стрелять. Николай II в этот день был в Царском селе, но рабочие верили, что он приедет, чтобы выслушать их просьбы. Когда одна из колонн подошла к Зимнему дворцу, неожиданно раздались выстрелы. Упали первые убитые и раненные.


Люди, державшие иконы и портреты царя, свято верили в то, что солдаты не посмеют стрелять в них, но грянул новый залп, и на землю стали падать те, кто нес и эти святыни. Толпа смешалась, люди бросились бежать, раздавались крики, плач, новые выстрелы. Не меньше рабочих был потрясен и сам Г. Гапон.


9 января назвали "кровавым воскресеньем". На улицах столицы в этот день погибло от 130 до 200 рабочих, число раненных достигло 800 человек. Полиция распорядилась не отдавать трупы погибших родственникам, их похоронили тайно ночью.


События "кровавого воскресенья" потрясли всю Россию. Портреты царя, прежде чтимые, рвали и топтали. Потрясенный расстрелом рабочих Г. Гапон воскликнул: "Нет больше Бога, нету больше царя!" В своем новом обращении к народу он написал: "Братья товарищи-рабочие! Невинная кровь все же пролилась… Пули царских солдат... прострелили царский портрет и убили нашу веру в царя. Так отомстим же, братья, проклятому народом царю,…министрам, всем грабителям несчастной русской земли. Смерть им всем!"

Максим Горький, не меньше других потрясенный случившимся, позже написал очерк "9 января", в котором рассказал о событиях этого страшного дня: "Казалось, что больше всего в груди людей влилось холодного, мертвящего душу изумления. Ведь за несколько ничтожных минут перед этим они шли, ясно видя перед собою цель пути, перед ними величаво стоял сказочный образ… Два залпа, кровь, трупы, стоны и - все встали перед серой пустотой, бессильные, с разорванными сердцами".

Трагические события 9 января в Петербурге стали днем начал первой русской революции, которая охватила всю Россию.

А теперь поссмотрим на события с другой стороны...

"Обратимся к главному свидетелю той трагедии – бывшему священнику Гапону.
Вот что было написано в большевистской «Искре»: «Гапон заявил накануне на митинге: «Если... не пропустят, то мы силой прорвемся. Если войска будут в нас стрелять, мы будем обороняться. Часть войск перейдет на нашу сторону, и тогда мы устроим революцию. Устроим баррикады, разгромим оружейные магазины, разобьем тюрьму, займем телеграф и телефон. Эсеры обещали бомбы... и наша возьмет».

Откуда оружие? Эсеры обещали.

Начальник петербургского охранного отделения А. В. Герасимов в своих воспоминаниях со ссылкой на Гапона писал, что якобы существовал план убить царя: «Внезапно я его спросил, верно ли, что 9 января был план застрелить государя при выходе его к народу. Гапон ответил: „Да, это верно. Было бы ужасно, если бы этот план осуществился. Я узнал о нем гораздо позже. Это был не мой план, но Рутенберга… Господь его спас…“».

Появляется фигура Рутенберга. Кто это?

Рутенберг Пинхас Моисеевич , 1878 года рождения, активный участник русских революций 1905 и 1917 годов, один из руководителей сионистского движения, организатор Еврейского Легиона и Американского Еврейского Конгресса. Крайне любопытная фигура.
В 1905 году – член партии эсеров, по заданию которой Рутенберг принял участие в шествии рабочих и членов их семей к Зимнему дворцу. А не он ли, боевик-эсер, стрелял в солдат и бомбы бросал?
Напомню: «Как утверждают историки, в толпе были и такие, кто открыл огонь по солдатам, спровоцировав их на ответные меры»…

*********************************************************

Священник Георгий Гапон и градоначальник И. А. Фуллон на открытии Коломенского отдела Собрания Русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга

Участники Кровавого Воскресенья


9 января 1905 г. Кавалеристы у Певческого моста задерживают движение шествия к Зимнему дворцу.


Войска на Дворцовой Площади


Казачий патруль на Невском проспекте 9 января 1905


Расстрел рабочего шествия 9 января 1905 года


Могилы жертв Кровавого воскресенья 1905 г

Священник Георгий Гапон, возглавив шествие, практически был подстрекателем и провокатором ничего не подозревавших рабочих - он внушил им, что петиция будет непременно принята царем, и подтолкнул массы к пропасти кровопролития.

Не помышлявшие о революции люди были брошены на залпы армейских частей. Опомнившись, рабочие попытались прекратить крестный ход, но попали в клещи между войсками, революционерами и напиравшими массами еще не осознавших, что происходит, задних рядов шествующих.

Гапон, спровоцировавший массы, скрылся и потом бежал за границу. Возбужденная толпа разбивала магазины, возводила баррикады, нападала на городовых, военных, офицеров и просто проезжавших мимо на извозчиках людей. Было много убитых и раненых, численные данные об этом в разных источниках весьма значительно расходятся.

Столкновения также произошли у Нарвской заставы, на Шлиссельбургском тракте, Васильевском острове и Выборгской стороне. На Васильевском острове группа рабочих под руководством большевика Л.Д. Давыдова захватила оружейную мастерскую Шаффа, но была изгнана оттуда полицией.

В качестве ближайших последствий этого события активизировалась либеральная оппозиция, революционные организации, и началась первая русская революция.

9 (22) января 1905 г., Санкт-Петербург – произошли события известные как «Кровавое воскресенье» или «Красное воскресенье» - разгон шествия рабочих к Зимнему дворцу, имевшего целью вручение государю коллективную Петицию о рабочих нуждах.

С чего все началось

Начиналось все с того, что в конце декабря 1904 г. на Путиловском заводе уволили 4-х рабочих. Завод выполнял важный оборонный заказ - делал железнодорожный транспортер для транспортировки подлодок. Русские подводные лодки могли изменить ход морской войны в нашу пользу, и для этого их необходимо было через всю страну доставить на Дальний Восток. Без заказанного Путиловскому заводу транспортера сделать это было нельзя.

Троих уволили за реальные прогулы, и только в отношении одного человека в действительности была допущена несправедливость. Но этот повод был с радостью подхвачен революционерами, и они принялись нагнетать страсти. Следует заметить, что на Путиловском работал (начальником инструментальной мастерской) и эсер П.Рутенберг, который входил в ближайшее окружение Г.Гапона.

К 3 января 1905 г. рядовой трудовой конфликт перерос в общезаводскую забастовку. Потом заводскому руководству были вручены требования. Но в рабочей петиции говорилось не столько о восстановлении на работе своих товарищей, сколько о широком списке экономических и политических требований, выполнить которые администрация не могла по вполне понятным причинам. В мгновение ока в знак солидарности забастовал почти весь Питер. В сводках полиции было сказано об активном участии в распространении бунта японских и английских спецслужб.

Подробности провокации

Идею идти с петицией к Царю подал священник Георгий Гапон и его окружение 6 января 1905 г. Однако рабочих, которых приглашали идти к Царю за помощью, знакомили лишь с чисто экономическими требованиями. Гапоновские провокаторы даже стали распространять слух, что Николай II сам хочет встретиться со своим народом. Схема провокации была такой: революционные агитаторы якобы от имени Царя передавали рабочим следующее: «Я, Царь Божией милостью, бессилен справиться с чиновниками и барами, хочу помочь народу, а дворяне не дают. Подымайтесь, православные, помогите мне, Царю, одолеть моих и ваших врагов».

Об этом рассказывали многие очевидцы (к примеру, большевичка Субботина). Сотни революционных провокаторов ходили среди народа, приглашая людей прийти на Дворцовую площадь к двум часам дня 9 января, заявляя, что там их будет ждать Царь. Как известно, рабочие стали готовиться к этому дню как к празднику: гладили лучшую одежду, многие собирались взять с собой детей. В представлении большинства это был своего рода крестный ход к Царю, тем более что его пообещал возглавить священник.

О событиях между 6 и 9 января известно что: Утром 7 января министр юстиции Н.В.Муравьев предпринял попытку вступить в переговоры с находившимся к тому времени уже в подполье Гапоном, который, по убеждению знавшего его уже не один год петербургского градоначальника генерала И.А.Фуллона, мог внести успокоение в ряды забастовщиков. Переговоры состоялись днем в Министерстве юстиции. Ультимативный характер радикальных политических требований гапоновской петиции сделал бессмысленным продолжение переговоров, но, выполняя взятое на себя во время переговоров обязательство, Муравьев не отдал распоряжение о немедленном аресте священника.

Вечером 7 января у министра внутренних дел Святополк-Мирского состоялось совещание, в котором принимали участие министр юстиции Муравьев, министр финансов Коковцов, товарищ министра внутренних дел, шеф корпуса жандармов генерал Рыдзевский, директор Департамента полиции Лопухин, командир гвардейского корпуса генерал Васильчиков, Петербургский градоначальник генерал Фуллон. После сообщения министра юстиции о неудачных переговорах с Гапоном на совещании рассматривался вопрос о возможности ареста последнего.

Но «во избежание дальнейшего обострения положения в городе решили воздержаться от выдачи ордера на арест священника».

Утром 8 января Гапон составил письмо министру внутренних дел, которое было передано одним из его сподвижников в министерство. В этом письме священник заявлял: «Рабочие и жители Петербурга разных сословий желают и должны видеть Царя 9 января, в воскресенье, в 2 часа дня на Дворцовой площади, чтобы ему выразить непосредственно свои нужды и нужды всего русского народа. Царю нечего бояться. Я, как представитель “Собрания русских фабрично-заводских рабочих” города Санкт-Петербурга, мои сотрудники товарищи-рабочие, даже так называемые революционные группы различных направлений гарантируем неприкосновенность его личности… Ваш долг перед Царем и всем русским народом немедля, сегодня же, довести до сведения Его Императорского Величества как все вышесказанное, так и приложенную здесь нашу петицию».

Письмо аналогичного содержания Гапон направил императору. Но, в связи с арестом рабочего, доставлявшего письмо в Царское Село, оно не было получено царем. В этот день количество бастовавших рабочих достигло 120 000 человек, и забастовка в столице становилась всеобщей.

Вечером 8 января приехавший из Царского Села министр Императорского Двора барон Фредерикс передал Святополк-Мирскому Высочайшее повеление об объявлении в Петербурге военного положения. В скором времени Святополк-Мирским было созвано совещание. Ни у кого из присутствующих не было и мысли о том, что придется останавливать движение рабочих силой, и еще менее о том, что может произойти кровопролитие. Тем не менее на совещании приняли решение об аресте священника.

Георгий Гапон и И. А. Фуллон в «Собрании русских фабрично-заводских рабочих»

Генерал Рыдзевский подписал распоряжение Санкт-Петербургскому градоначальнику Фуллону о немедленном аресте Гапона и 19-ти его ближайших сподвижников. Но Фуллон счел, что «эти аресты не могут быть выполнены, т. к. для этого потребуется слишком значительное количество чинов полиции, которых он не может отвлечь от охраны порядка, и т. к. аресты эти не могут не быть сопряжены с откровенным сопротивлением».

После совещания Святополк-Мирский отправился с докладом о положении в Петербурге к царю - этот доклад, ставивший своей целью добиться от императора отмены военного положения в столице, носил успокоительный характер и не давал представлений об остроте и сложности положения в Петербурге накануне беспрецедентного по масштабу и радикальности политических требований массового выступления рабочих. Императора также не поставили в известность о намерениях военно-полицейских властей столицы на предстоящий день. По всем этим причинам 8 января 1905 г. было принято решение - царю не ехать завтра в столицу, оставаться в Царском Селе (он постоянно жил там, а не в Зимнем дворце).

Отмена государем военного положения в столице отнюдь не означала отмену им распоряжения об аресте Георгия Гапона и его главных сподвижников по организации всеобщей забастовки. Потому, исполняя поручение министра Императорского Двора Фредерикса, начальник его канцелярии генерал Мосолов в ночь на 9 января позвонил товарищу министра внутренних дел Рыдзевскому для получения информации по этому поводу.

«Я спросил его, арестован ли Гапон, - вспоминал позднее генерал Мосолов, - он ответил мне, что нет, ввиду того, что он засел в одном из домов рабочего квартала и для ареста пришлось бы принести в жертву не менее 10-ти человек полиции. Решили арестовать его на следующее утро, при его выступлении. Услышав, вероятно, в моем голосе несогласие с его мнением, он мне сказал: “Что же, ты хочешь, чтобы я взял на свою совесть 10 человеческих жертв из-за этого поганого попа?” На что мой ответ был, что я бы на его месте взял бы на свою совесть и все 100, т. к. завтрашний день, по моему мнению, грозит гораздо большими человеческими жертвами, что и в действительности, к сожалению, оказалось…»

Императорский штандарт над Зимним дворцом 9 января был приспущен, как это делали всегда в отсутствие императора в Зимнем. Кроме этого, и сам Гапон, и другие руководители рабочих организаций (не говоря уже об эсерах из ближайшего окружения Гапона) знали, что свод законов Российской империи предусматривал подачу петиций царю разными способами, но никак не во время массовых демонстраций.

Тем не менее возможно предположить, что мог бы приехать в Петербург и выйти к людям, если бы не 4 обстоятельства:

За некоторое время до описанных событий полиция смогла выяснить, что в ближайшем окружении Гапона появились эсеры-террористы. Напомню, что Устав Союза фабрично-заводских рабочих запрещал вхождение в него социалистов и революционеров, и до 1905 года Гапон (и сами рабочие) строго соблюдали этот Устав.

Закон Российской империи не предусматривал подачу петиций царю во время массовых демонстраций, тем более - петиций с политическими требованиями.

В эти дни началось следствие по поводу событий 6 января, и одной из основных версий являлась попытка покушения на Николая II.

Почти с самого утра в некоторых колоннах демонстрантов начались беспорядки, которые были спровоцированы эсерами (к примеру, на Васильевском острове, еще до стрельбы в других районах).

То есть, если бы в рядах демонстрантов Союза фабрично-заводских рабочих не было эсеров-провокаторов, если бы демонстрация проходила мирно, то приблизительно к полудню императору могли доложить о сугубо мирном характере демонстрации, и тогда он мог бы отдать соответствующие распоряжения о допущении демонстрантов на Дворцовую площадь и назначить своих представителей для встречи с ними, или сам выехать в Петербург, в Зимний дворец, и встретиться с представителями рабочих.

При условии, конечно, если бы не было других трех обстоятельств.

Если бы не эти обстоятельства, государь мог бы во второй половине дня приехать в столицу; мирные демонстранты могли быть допущены на Дворцовую площадь; Гапон и несколько представителей рабочих могли быть приглашены в Зимний дворец. Вероятно, что после переговоров царь вышел бы к народу и объявил бы о принятии некоторых решений в пользу рабочих. И уж во всяком случае, если бы не эти 4 обстоятельства, то с Гапоном и рабочими встретились бы назначенные Государем представители из правительства. Но события после 6 января (после первых призывов Гапона к рабочим) развивались настолько стремительно и были организованы стоявшими за спиной Гапона эсерами до такой степени провокационно, что власти не успели ни толком их понять, ни правильно на них отреагировать.

Итак, на встречу с государем готовы были выйти тысячи людей. Отменить демонстрацию было невозможно - газеты не выходили. И вплоть до позднего вечера накануне 9 января сотни агитаторов ходили по рабочим районам, возбуждая людей, приглашая на Дворцовую площадь, вновь и вновь заявляя, что встрече препятствуют эксплуататоры и чиновники.

Бастующие рабочие у ворот Путиловского завода, январь 1905 г.

Петербургские власти, собравшиеся вечером 8 января на совещание, понимая, что остановить рабочих уже нельзя, решили не допустить их в самый центр города. Основная задача была в том, чтобы предотвратить беспорядки, неизбежную давку и гибель людей в результате стекания огромных масс с 4-х сторон на узком пространстве Невского проспекта и к Дворцовой площади, среди набережных и каналов. Стремясь предотвратить трагедию, власти выпустили объявление, запрещающее шествие 9 января и предупреждающее об опасности. Революционеры срывали со стен домов листы с текстом этого объявления и снова повторяли людям о «кознях» чиновников.

Очевидно, что Гапон, обманывая и государя, и народ, скрывал от них ту подрывную работу, которую вело его окружение. Он обещал императору неприкосновенность, но сам прекрасно знал, что так называемые революционеры, которых он пригласил для участия в шествии, выйдут с лозунгами «Долой самодержавие!», «Да здравствует революция!», а в карманах их будут лежать револьверы. В конце концов, письмо священника носило недопустимо ультимативный характер - на таком языке разговаривать с государем русский человек не смел и, конечно, вряд ли одобрил бы это послание - но, напомню, Гапон на митингах сообщал рабочим только часть петиции, где заключались только экономические требования.

Гапон и преступные силы, бывшие за его спиной, готовились убить самого царя. Поздней, уже после описываемых событий, священика спросили в узком кругу единомышленников:

Ну, отче Георгий, теперь мы одни и бояться, что сор из избы вынесут, нечего, да и дело-то прошлое. Вы знаете, как много говорили о событии 9 января и как часто можно было слышать суждение, что прими царь депутацию честь-честью, выслушай депутатов ласково, все обошлось бы по-хорошему. Ну, как вы полагаете, о. Георгий, что было бы, если бы царь вышел к народу?

Абсолютно неожиданно, но искренним тоном поп ответил:

Убили бы в полминут, полсекунд.

Начальник Петербургского охранного отделения А.В.Герасимов также описывал в своих воспоминаниях, что существовал план убить Николая II, о котором ему рассказал Гапон во время разговора с ним и Рачковским: «Неожиданно я его спросил, верно ли, что 9 января был план застрелить императора при выходе его к народу. Гапон ответил: «Да, это верно. Было бы ужасно, если бы этот план осуществился. Я узнал о нем гораздо позднее. Это был не мой план, но Рутенберга… Господь его спас…».

Представители революционных партий распределялись между отдельными колоннами рабочих (их было одиннадцать - по числу отделений гапоновской организации). Эсеровские боевики готовили оружие. Большевики сколачивали отряды, каждый из которых состоял из знаменосца, агитатора и ядра, их защищавшего (т. е., фактически, из боевиков). Все члены РСДРП обязаны были быть к шести часам утра у пунктов сбора. Готовились знамена и транспаранты: «Долой самодержавие!», «Да здравствует революция!», «К оружию, товарищи!».

9 января 1905 г. – начало Кровавого Воскресенья

9 января с раннего утра рабочие начали собираться на сборных пунктах. Перед началом шествия в часовне Путиловского завода отслужен молебен о здравии царя. Шествие имело все черты крестного хода. В первых рядах несли иконы, хоругви и царские портреты. Но с самого начала, еще задолго до первых выстрелов, в другом конце города, на Васильевском острове (а также в некоторых других местах), группы близких к эсерам рабочих во главе с революционными провокаторами сооружали баррикады из телеграфных столбов, водружали на них красные флаги.

В отдельных колонах было несколько десятков тысяч человек. Эта огромная масса фатально двигалась к центру и чем ближе подходила к нему, тем больше подвергалась агитации революционных провокаторов. Еще не прозвучало ни одного выстрела, а какие-то люди распускали самые невероятные слухи о массовых расстрелах. Попытки властей призвать шествие к порядку получали отпор специально организованных групп.

Начальник департамента полиции Лопухин, который, кстати сказать, симпатизировал социалистам, написал об этих событиях так: «Наэлектризованные агитацией, толпы рабочих, не поддаваясь воздействию обычных общеполицейских мер и даже атакам кавалерии, упорно стремились к Зимнему дворцу, а потом, раздраженные сопротивлением, начали нападать на воинские части. Такое положение вещей привело к необходимости принятия чрезвычайных мер для водворения порядка, и воинским частям пришлось действовать против огромных скопищ рабочих огнестрельным оружием».

Шествие от Нарвской заставы возглавлял сам Гапон, который все время выкрикивал: «Если нам будет отказано, то у нас нет больше Царя». Колонна подошла к Обводному каналу, где путь ей был прегражден рядами солдат. Офицеры предлагали все сильней напиравшей толпе остановиться, но она не подчинялась. Были произведены первые залпы, холостые. Толпа готова была уже вернуться, но Гапон и его помощники шли вперед увлекая за собой толпу. Раздались боевые выстрелы.

Приблизительно так же разворачивались события и в других местах - на Выборгской стороне, на Васильевском острове, на Шлиссельбургском тракте. Начали появляться красные знамена, революционные лозунги. Часть толпы, возбужденная подготовленными боевиками, разбивала оружейные магазины, возводила баррикады. На Васильевском острове толпа, руководимая большевиком Л.Д.Давыдовым, захватила оружейную мастерскую Шаффа. «В Кирпичном переулке, - позднее докладывал государю Лопухин, - толпа напала на двух городовых, один из них был избит. На Морской улице нанесли побои генерал-майору Эльриху, на Гороховой улице нанесли побои одному капитану и был задержан фельдъегерь, причем его мотор был изломан. Проезжавшего на извозчике юнкера Николаевского кавалерийского училища толпа стащила с саней, переломила шашку, которой он защищался, и нанесла ему побои и раны…».

Последствия Кровавого Воскресенья

Всего 9 января 1905 г. было убито 96 человек (в том числе околоточный надзиратель), а ранено - до 333 человек, из коих умерло до 27 января еще 34 человека (в том числе один помощник пристава). Итак, всего убили 130 человек и около 300 ранили. Такие последствия имела заранее спланированная акция революционеров.

Надо думать, многие из участников той демонстрации со временем разобрались в сути провокации Гапона и эсеров. Так, известно письмо рабочего Андрея Ивановича Агапова (участника событий 9 января) в газету «Новое время» (в августе 1905 г.), в котором он, обращаясь к зачинщикам провокации, написал:

…Вы обманули нас и сделали рабочих, верноподданных Царя - бунтовщиками. Вы подвели нас под пули преднамеренно, вы знали, что это будет. Вы знали, что написано в петиции якобы от нашего имени изменником Гапоном и его бандой. А мы не знали, а если бы знали, то не только никуда бы не пошли, но разорвали бы вас в клочья вместе с Гапоном, своими руками.

1905 год, 19 января – в Александровском дворце в Царском Селе государь принял депутацию рабочих столичных и пригородных заводов и фабрик в составе 34 человек в сопровождении санкт-петербургского генерал-губернатора Д.Ф.Трепова, сказав им, в частности, следующее:
Я вызвал вас для того, чтобы вы могли лично от Меня услышать слово Мое и непосредственно передать его вашим товарищам. <…> Знаю, что нелегка жизнь рабочего Многое следует улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливыми и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах - преступно. <…> Я верю в честные чувства рабочих людей и непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их. <…>.

Николай II и Императрица назначили из собственных средств 50 тысяч рублей для оказания помощи членам семей «убитых и раненых во время беспорядков 9-го сего января в С.-Петербурге».

Конечно, Кровавое Воскресенье 9 января, произвела на Царскую семью очень тяжелое впечатление. А революционеры разворачивают красный террор…